Албаста (лобаста, лопаста) в мифологии славян

Албаста, лобаста, лопаста – стихийный дух, разновидность нечистой силы.

В народных верованиях название албаста могло относиться и к женским, и к мужским духам (в мужском варианте — албастый, лопастый и т.д.):

албастым, лобастым, лопастым в Вятской губернии называли лесного духа, появляющегося вместе с вихрем, бурей, сильным ветром;
на Урале же лопастами, лопастиками нередко называли чертей и мелких бесов. Даже существовала такая поговорка: «Не наше дело попов судить, на то лопастики есть»).
Однако чаще всего название албаста или лопаста относилось к женскому демоническому персонажу, связанному с водой и сходному со «страшной» северорусской русалкой. Так, например, кое-где на севере албастой называли водяницу, живущую в камышах, по большей части в болоте пли заболоченных местах, о которой местные жители говорили: «Тута камышами по ночам албаста шатается».
Внешний вид и происхождение
Согласно поверьям, Астраханской и Вятской губерний, лобаста – это отталкивающего вида нагая лохматая женщина большого роста, «весьма полная», с огромными грудями (которые она, передвигаясь по суше, закидывает иногда через плечи за спину) и длинными, достигающими земли космами волос.

В некоторых местах албастам приписывали и вовсе демонический, чудовищный облик («Вот она какая лобаста! Попадете к ней в болото, не спустит. Ростом лобаста, как эта осина, тело белое, что заячий пух, а ручищи, словно крылья с красным когтем, словит да этим когтем, хоть и нежен он, что костянка, а защекочет до смерти»).

Впрочем, хотя лобаста и наделялась иногда совершенно демоническим обликом, чаще ее представляли пусть уродливым, но вполне человекообразным существом. Скорее всего, это было связано с тем, что происхождение лобасты (как и русалок) ассоциировалось с заложными покойниками и душами умерших (так, некоторые поверья гласили, что в лобаст, как и в русалок, превращаются дети, умершие некрещеными, пли девушки-утопленницы, скончавшиеся до свадьбы).

Некоторые поверья гласили, что у албасты вывороченные ступни или копыта на ногах, на руках острые когти, один глаз во лбу и нос из камня (или красной меди), а на спине нет плоти и видны все внутренности (черты, которыми некоторые поверья наделяли русалок и вил).

Киргизы и татары верили, что албасты обитает преимущественно вблизи рек или других водных источников и обычно является людям на берегу, расчесывая волосы. Считалось, что она может принимать облик различных животных и неодушевленных пре­метов, например, воза, копны сена, ели и т.д.

Татарские верования приписывали ей способность менять свои размеры: считалось, что вдали албасты бывает не более собаки, но, приближаясь к человеку, увеличивается в размерах и становится величиной со стог.

Весьма распространены были представления о любви албасты к лошадям: считалось, например, что она часто ездит на них по ночам, расчесывает и заплетает им гривы (та же страсть в некоторых местах приписывалась и восточнославянским русалкам).

Поведение и отношение к человеку
Поведение лобасты в рассказах и поверьях обычно также весьма напоминало поведение русалок и водяниц. Так, например, в быличках албаста часто появляется у рек и озер, вообще у воды, где сидит на камне и расчесывает длинные распущенные волосы. При появлении человека она бросается в воду и исчезает (иногда – оставив на камне свой гребень или мыло). Как и русалки, лобасты, по народному убеждению, очень подвижные и резвые.

В некоторых местах считалось, что на русальной неделе они бегают по лесу или в цветущих полях, играют, водят хороводы и иногда ловят девушек (если те окажутся в лесу одни и не сумеют защитить себя), затаскивают их в свой хоровод и уводят с собой. Нередко они также ловят случайны прохожих и щекочут их до смерти или утаскивают в омут: «Лобаста живет в больших болотах, озерах и омутах. Своим видом она наводит страх на люден, и, кроме того, захватывает людей, проходящих мимо её жилища, затаскивает в болото и щекочет сосками своих грудей, щекочет иногда до смерти».

Как и русалки, лобасты в некоторых местах считались не просто духами воды, но также и стихийными духами, способными насылать бурю, дождь или град, сильный ветер и т.п. Как и другие заложные покойники, они могли быть предводителями дождевых туч. При этом в поверьях некоторых районов средней и нижней Волги (например, Саратовской и Астраханской губерний) даже сам облик лобасты был подобен буре и грозовым тучам: она представлялась женщиной огромного роста – «величиной от неба до земли», с телом, представляющим собой серую массу неясной формы, с косматой головой, оскаленными клыками и очень длинными руками со скрюченными пальцами. Считалось, что появляется она в бурю, возникает из тучи и при этом оглушительно смеется громовым хохотом. Встреча с нею могла обернуться для человека гибелью или, по крайней мере, предвещала несчастья и смерть.

Такой образ албасты в поверьях, конечно, не был случайным. По-видимому, длинноволосая, с огромными грудями страшная русалка-лобаста была отголоском древнего образа богини плодородия и дождя, от которой зависели также и судьбы людей, их жизнь и смерть. Так, например, образ восточнославянской богини плодородия Макоши с приходом христианства трансформировался в образ женского злого духа, имеющего безобразный облик (большие груди, растрепанные волосы и т.д.) и связанного с водой, прядением и судьбой.

Вполне возможно, что и в основе образа лобасты, олицетворявшей в поверьях неуправляемые стихии природы, лежит образ некой богини – покровительницы плодородия, может быть, той же Макоши, известной не только у восточных, но и у западных и южных славян. Впрочем, более вероятна связь албасты с рожаницами, древнейшими небесными богинями, хранительницами живой воды (дождя, вообще небесной влаги) и покровительницами плодородия, связанными с человеческими судьбами.

Происхождение названия и образа
Этимология слова албаста или лобаста не вполне ясна. Возможно, это слово связано со старорусским лабудь, лебедь. Также вполне вероятно заимствование этого слова из тюркских языков. Например, существо, называемое албасты (или албасти, алвасти, албассы, албарсты, алмасты и т.п.), было известно у алтайцев, турок, казанских, крымских и западносибирских татар, казахов, башкир, тувинцев, узбеков, туркмен, таджиков, киргизов, азербайджанцев.

В поверьях этих народов албасты – злой дух, женское демоническое существо, имеющее обычно облик огромной уродливой женщины с длинными распущенными светлыми волосами, спускающимися до земли руками и длинными грудями, закинутыми за спину (облик, свойственный славянским русалкам и лешачихам).

В поверьях албасты выступала обычно как вредоносное существо, насылающее болезни и ночные кошмары, давящее по ночам (и могущее задавить до смерти), иногда пьющее кровь своих жертв, но особенно часто вредящее роженицам и новорожденным (так, по некоторым поверьям, албасты крадет легкие, печень или сердце роженицы и спешит с ними к воде; как только она положит их в воду, женщина умрет).

Впрочем, при этом албасты могла выступать и как существо не однозначно вредное, и даже полезное для людей:

Таджики и киргизы считали, например, что албасты хоть и опасна для рожениц, но при этом необходима для появления ребенка на свет.
Алтайцы и тувинцы верили, что албасты не только приманивает людей и вселяется в них, но также иногда сожительствует с охотниками, вступает с ними в сексуальную связь и при этом приносит удачу в охоте, поит охотников молоком из своих длинных грудей и кормит их мясом, которое отрезает от ребер. Похожие мифы о сожительствующих с мужчинами русалках и вилах были и у восточных славян.
По народному убеждению, албасты можно подчинить человеку, но для этого нужно завладеть каким-либо из принадлежащих ей предметов, часто – ее волосом (также есть поверье о том, что вила подчинится тому, кто похитит ее одежду), или, по другим мифам, воткнуть в ее одежду иглу. Усмиренная и ставшая покорной албасты, по поверьям, будет выполнять все приказания, помогать по дому и способствовать обогащению своего хозяина, помогая ему излечивать заболевших по ее вине людей.

Все эти предания об албасты татар, киргизов и казахов и весьма напоминают мифы об албасте, или лобосте, Астраханской, Саратовской и прочих губерний. Однако это не обязательно говорит о заимствовании образа, так как татарские, киргизские и т.д. мифы об албасты очень схожи со славянскими мифами о русалках и вилах; да и вообще, образ албасты, восходящий к глубокой древности, имел аналогии в мифологиях многих народов.

Вопрос о происхождении образа албасты недостаточно ясен. По одной версии, албаста является персонажем тюркского происхождения, по другой – представления об этом духе связаны с традициями иранской мифологии, а само название демона произошло от сочетания «ал» (считаемого иранским словом) и «басты» (трактуемого как тюркское «надавил»). В основе слова «ал», предположительно, лежит древнее именование божества, а морфема «басты» является индоевропейским термином, означающим «дух», «божество» и родственным русскому «бес».

Возможно, некогда албаста считалась доброй богиней, покровительницей плодородия, домашнего очага, а также диких животных и охоты, и лишь позднее была низведена до роли одного из злых духов. Её близость к славянским женским духам, некогда почитавшимся божествами плодородия, а потом постепенно превратившимся в демонических персонажей, послужила основанием для частичного заимствования образа, и в результате в некоторых славянских областях духов, называемых в иных местах русалками и вилами, стали называть албастами.

Источник: «Краткая энциклопедия славянской мифологии» Н.С. Шапарова