Здравствуйте, Светлана. Решил написать вам один свой сон. Сон снился на 1 июня. Жуткий и излишне кровавый. В нём слишком много мелких деталей и подробностей. В целом понимаю, что возможно это грядущее повторение какой-то прошлой истории, но не в таком трагичном варианте, как в прошлый раз. Но всё же возникли вопросы по трактовке. Интересно ваше мнение, что могут означать события и предметы из сна. Может я чего не заметил. Среди читателей также есть те, кто хорошо трактует сны. Может они смогут что-то сказать.
Накануне сна никаких жутких фильмов не смотрел, книг такой тематики не читал. Страха во сне не было, скорее ощущение заинтересованности.
Вот и сам сон:
Я с кем-то иду у подножия горы, а камни, из которых состоит гора, трёх разных цветов: белого, рыжего и серого. Меня это удивило, почему не красного. Мы должны были подняться в гору.
Гора это препятствие на пути. 3 цвета — это вам надо посмотреть значение цветов. Подняться на гору — это преодолеть препятствия.
Я и группа людей подошли к кораблю для суши, вроде аэросани, но корабль. Мы хотели куда-то ехать. И вдруг я увидел всё наше путешествие. У меня появилось точное ощущение, что я видел такой фильм, или читал подробное описание о нём. И это был фильм ужасов, полный расчленёнки и крови. Я помнил его во всех подробностях. И всё же я не протестовал, против этого путешествия, хотя и были предложения пойти в другое место.
Мы сели в сани и начали путь. Сразу удивило, что снег под санями на нашем пути светло-зелёного цвета и светится. А в городе под горой вдруг завыли собаки и очень громко. Мы проехали немного и увидели первое ужасное: впереди был зимний лес. На деревьях не было листвы, зато все ветки, вместо листьев увешаны кусочками мяса – это части птиц. И я помню, что все, кто въезжал в этот лес в фильме, были растерзаны кем-то и развешаны по деревьям. Мы остановились. Я предложил подождать и стал смотреть на деревья. Вдруг заметил, что мяса стало меньше, а снегирей на ветках больше. Потом все деревья в снегирях, а мяса нет совсем. Птицы впорхнули и улетели. Лес очистился и мы поехали.
Потом мы остановились, потому что вокруг много животных. В основном бычки, но были и другие животные. Прямо стада. И все бегут к нашему кораблю и хотят забежать. Я помню, что в фильме эти быки на корабле убивали, затаптывали людей, а люди потом кораблём давили быков. Было море крови и мяса. Я начинаю хватать быков за рога и откидывать от корабля. Откинув некоторых, начал криками и хлопками отгонять остальных. Животный поток стал огибать наш корабль. Мы сели и поехали. Я включил какой-то прибор (отпугиватель-излучатель) и все животные стали разбегаться от корабля. Жертв не было.
Сырое мясо — это обычно болезнь.
Следующее действие на корабле. По коридорам всё-таки бегают свиньи. Их нужно опасаться. Я, несколько женщин и маленький мальчик пяти лет забегаем в комнату (вроде каюты) и я закрываю дверь. Запор хлипкий и я держу плечом и упираюсь ногами. За дверью голос: «Держи дверь, иначе забежит». Слышу, что по коридору бегают свиньи, около трёх штук и бьются о стены и наваливаются на дверь.
Свинья — это значит, что вам могут положить свинью.
Вспоминаю, что по фильму было с теми, кто не удержал дверь: их затаптывали и съедали свиньи. Но свиней тоже забивали специальные люди. Так и произошло: я слышал, как в коридоре появились мужчины в чёрном (военные), которые начали убивать свиней. Свиньи забегали сильнее и завизжали. Потом стихли. Под дверь затекла тёмная густая кровь, целая лужа от двери в комнате. Почти сразу новая волна крови – светлее и жиже. И голос за дверью: «Ну, вот и кровь нормальная потекла, с соком!» — имелся в виду мясной сок, смешанный с кровью, оттуда и жидкость и светлость. Я видел через дверь, как мужчина обмакнул пальцы в эту светлую кровь и с удовольствием облизал. То же сделала одна из женщин, что была со мной в комнате. Я внутренне возмутился, что мясной сок и кровь – это разные вещи. И что кровь вкуснее. Но повторять за ними не стал.
Следующим действием мы на своём корабле прилетаем (как на самолёте) в аэропорт. Открывается грузовой шлюз, по которому мы должны спуститься и уйти в безопасное место. Но шлюз состоит из двух половин, двух трапов. А за бортом сильный ветер и порывами мотает тяжёлый трап то вверх, то вниз. Я помню по фильму, что этим трапом перебило половину народу при выходе прямо в мясо. Я собираюсь и бегу по трапу, в момент, когда трап задрало ветром, мы (я, женщина и мальчик) находились наверху на краю трапа, ветер кончился и трап опустился – мы спрыгнули и отбежали. А мать мальчика хоть и бежала раньше нас (перед нами), но где-то замешкалась и прыгнула позже нас. Её раздавило трапом. Женщина возле меня вскрикнула от того, что её забрызгало кровью и мозгами матери мальчика. Я хотел обернуться, но времени не было (ветер сильный) и мы бежали своей группой без оглядки. Мальчик не видел, что его маму раздавило.
В безопасном месте наша группа, и другие спасшиеся, облегченно и дружно что-то обсуждали. Накрывали на стол. На мой вопрос о поводе застолья, мне сказали, что у генерала-героя праздник: то ли день рождения, то ли орден дали. Все были ему благодарны. Я сел со всеми за стол. У всех были чашки с чаем (и у меня тоже). Женщина рядом с чувствами рассказывала другой женщине о том, как её забрызгало мозгами раздавленной и что мальчику не надо говорить о смерти матери. А нужно говорить, что мать ушла в другую группу. Собеседница соглашалась. Рядом сидевшая моя знакомая по сну (я её не знаю в реальности) попросила меня добавить всем в чай ромашковое масло. Я взял бутылёк и покапал всем по две капли. Она согласилась со мной, что по две хватит. Я помню, что это вкусно и даже облизал капельницу перед тем, как отдать бутылёк. Ещё обратил внимание, что женщины за столом очень красивые – подумал, что это же актрисы, они должны быть красивые.
Следующий сюжет: я уже дома в квартире, но квартира не похожа ни на одну, только есть общие моменты. На балконе много разного хлама и там же летают осы. Я захожу в комнату и закрываю дверь, не пуская ос в квартиру. В общем, я снова не пустил животных в помещение. Мы обсуждаем ситуацию в городе. За окном видно как на мусорке два бомжеватых мужика разбирают телевизоры. Я говорю, что люди стали жить хуже, так как раньше телевизоры могли несколько дней стоять целые, а сейчас их не успели вынести, как через пять минут их уже разбирают на запчасти ради денег.
Следующий сюжет отличается от всех предыдущих, но продолжает городскую тему. Мы с начальником в суде, рядом сидят две девушки М. и А. (знакомые из реальности). Судья перед нами восседает за столом. А. выступает как адвокат М. и говорит речь, защищая её. Судья говорит, что по нашим требованиям к девушкам наказания не будет. Хотя я чётко помню и говорю, что там два нарушения и им положен штраф 10000 за каждое. Судья что-то бормочет невнятное и уходит за дверь, которая за его спиной. Начальник недоволен таким решением и тоже быстро встаёт и уходит, говоря что-то вроде, чтобы я тоже уходил. Я понимаю, что мы всё равно обжалуем такое решение и наказание нельзя не наложить. Надо хотя бы предупреждение. Тут надо сказать о зале суда: он полуразрушен и само здание многофункциональное и тоже полуразрушено. Левой стены нет – она выломана и виден полуразрушенный город, утопающий в зелени деревьев. И прекрасный закат, хотя скорее восход – солнце и небо. А в правой стене дверь на выход из зала суда. М. довольна решением суда и пытается меня убедить, что я не прав, и что деньги им пригодятся. А я говорю, что могла уже давно два старых телевизора продать и на вырученные деньги купить новый, и нарушений бы не было. Потом кладу ей руку на бедро и говорю: «Подожди, не уходи пока, давай посидим». И мы смотрим на солнце. Потом я выхожу из зала суда и встречаю старого знакомого, которого в реальности не видел уже много лет (узнал не сразу). Он навещал мать в соседней палате в другом конце коридора, вроде она там лежит, но он навещает её тайком, чтобы жена не узнала. Так как он вроде с ней в ссоре. И он пытается меня убедить, что я не прав в том, что считаю, что можно не общаться с матерью и вот так обижаться на всю жизнь. Я припоминаю какие-то свои слова, но ему говорю: «В жизни каждого человека бывает полный капец» и ухожу. А сам понимаю, что я-то просто говорил, а он именно так и поступил, а теперь своё чувство вины пытается на кого-то переложить.
Потом я выхожу на улицу, там солнце. На этом и проснулся.
Очень много всего, я не осилю его анализировать.