Кромка — загадочный и многогранный концепт, уходящий корнями в глубочайшие пласты славянского мистического мировоззрения, представляющий собой не просто границу, но целый мир, существующий в тонком зазоре между Явью, миром реальности и плотской жизни, и Навью, царством мёртвых и иным измерением. Это не статичная линия, а динамичная, живая и зачастую враждебная сущность, пограничная реальность, где стираются привычные законы бытия. Её можно уподобить гигантскому фильтру или сложному механизму, сортирующему души после их физической кончины, но также это и ловушка, и пристанище, и источник опасностей как для умерших, так и для живых, осмелившихся вторгнуться в её пределы.
Физика и метафизика Кромки лишены определённости Яви. Это мир сновидений, галлюцинаций и миражей, где время течёт неравномерно, а пространство способно изгибаться согласно мыслям и эмоциям тех, кто в нём пребывает. Здесь нет солнца или луны в привычном понимании; его освещает призрачное, разлитое сияние, напоминающее то ли северное сияние, то ли свет гнилушек. Ландшафты Кромки изменчивы: они могут быть туманными пустошами, бескрайними лесами с деревьями-тенями, руинами несуществующих городов или бесконечными зеркальными поверхностями, отражающими обломки воспоминаний. Воздух здесь густой, наполненный шёпотом, отголосками прошлого и несбывшимися надеждами.
Главные обитатели этого промежуточного мира — так называемые «заложные» покойники. В славянской традиции к ним относились те, чья смерть была насильственной, или ознаменована неким нарушением природного и социального порядка: самоубийцы, утопленники, некрещёные младенцы, колдуны, умершие от чумы или холеры, а также те, чьи тела не были преданы земле по христианскому или языческому обряду. Считалось, что душа такого человека не может найти успокоения и перейти в Навь, будучи «заложенной», то есть задержанной на этом рубеже. Они оказываются в своего рода чистилище, но, в отличие от христианского, лишённом надежды на искупление и переход в лучший мир. Их участь — вечное блуждание в туманах Кромки, в состоянии тоски, смятения и неосознанной жажды. Эти души не являются злыми по своей сути, но их незавершённое существование, их «не-жизнь» и «не-смерть» делают их опасными. Они томятся по потерянной Яви, бессознательно стремясь вернуться, что и порождает феномен привидений.
Именно эти «заложные» покойники, обретая в моменты особого напряжения или при совпадении мировых «щелей» достаточную силу, становятся видимыми для живых. Проходя сквозь тонкую завесу, разделяющую миры, они являются в Явь как призраки, фантомы, теневые фигуры. Живой человек, столкнувшись с таким видением, испытывает животный ужас. И этот страх — не просто эмоция, а вполне реальная энергия, жизненная сила, которую кромешники способны поглощать. Для существ, лишённых собственной жизненной субстанции, страх живых становится единственным источником подпитки, способом хоть на мгновение ощутить подобие полноты существования, «выпить» энергию явийского бытия. Именно поэтому многие встречи с призраками сопровождаются у людей ощущением холода, внезапной слабости, апатии и даже болезни — это прямое следствие такого вампирического кормления. Так, не желая того, «заложные» покойники становятся паразитами мира живых, а их появления — актами энергетического хищничества.
Однако не все обитатели Кромки являются туда против своей воли. Особое место в этой системе занимают шаманы, волхвы, ведуны и колдуны — те, кто владеет искусством осознанного путешествия между мирами. Для них Кромка — не тюрьма, а мастерская, библиотека и поле для охоты за знанием. Процесс камлания, ритмичный стук в ритуальный бубен (кобн), особые песнопения и трансовые состояния позволяют такому практику на время «отстегнуть» своё тонкое тело (дух, душу) от плотского и совершить восхождение в эту пограничную зону. Покидая свою плоть, шаман путешествует по Кромке, чтобы получить совет от духов-предков, узнать о причинах болезни, предсказать будущее или найти решение какой-либо проблемы. Его цель — «Ино Закрадное очами Духа узреть», то есть увидеть сокрытую, изнаночную сторону реальности, недоступную обычному восприятию.
Такое путешествие сопряжено с колоссальным риском. Сознание, отделённое от тела, уязвимо. Шаман может заблудиться в лабиринтах Кромки, не суметь вернуться в своё тело, которое в это время беззащитно, или стать добычей более сильных и враждебных духов-кромешников. Его сила заключается не в отсутствии страха, а в умении им управлять, в знании оберегов, заговоров и путеводных нитей, позволяющих найти дорогу назад. В отличие от «заложных» покойников, чьё пребывание в Кромке — это мука, визит шамана — это целенаправленная, могущественная работа, требующая years подготовки, железной воли и глубокого понимания законов иных миров.
Помимо этих двух основных групп, в Кромке присутствуют и другие сущности. Прежде всего, это «тени» всех живых существ. Пока человек, животное или даже растение пребывает в Яви, его тонкий, астральный двойник, или отпечаток, существует одновременно и в Кромке. Это не душа в полном смысле, а скорее энергетический слепок, эхо явийского существования. Эти тени блуждают по закоулкам этого мира, повторяя в искажённой форме действия своих физических коллег. Во сне, когда сознание человека частично отключается от Яви, он может случайно и бесконтрольно соприкоснуться с этим миром, видя обрывки его ландшафтов и встречая бледные отражения своих собственных страхов и желаний, принявшие форму кромешников.
Таким образом, Кромка выполняет несколько ключевых функций в космологии. Во-первых, это сортировочный пункт для душ, где «чистые», то есть умершие своей смертью и прошедшие все необходимые обряды, души лишь ненадолго задерживаются, чтобы отряхнуть с себя груз земной жизни, и затем беспрепятственно уходят в Навь. Во-вторых, это чистилище-тюрьма для «заложных» покойников, чьё неприкаянное существование служит мрачным напоминанием о важности соблюдения ритуалов и уважения к природному порядку вещей. В-третьих, это интерфейс, область взаимодействия миров, куда могут проникать, рискуя всем, сильные духом практики для добычи знаний. И, наконец, это вечный источник мифов, страхов и фольклора, порождающий истории о призраках, полтергейстах и иных паранормальных явлениях, которые являются ничем иным как просачиванием этой мрачной, сложной и бесконечно интересной реальности в наш привычный мир Яви.
В современном мире, утратившем большую часть древних знаний, Кромка никуда не исчезла. Она продолжает существовать на самой границе восприятия. Внезапный приступ беспричинного страха в тёмной комнате, ощущение чужого присутствия, кошмары, преследующие человека на грани сна и яви, чувство опустошённости после посещения «нехороших» мест — всё это может быть отголоском контакта с этим пограничным миром, вечным напоминанием о том, что реальность гораздо сложнее и многограннее, чем кажется на первый взгляд, и что между светом Яви и тьмой Нави лежит бескрайняя, серая, полная призрачных голосов Кромка.
